«Радио Свобода» получилобазу данных Главного военно-медицинского управления (ГВМУ) министерства обороны России, в которой содержатся данные о 166 тысячах военнослужащих, лечившихся в военных госпиталях в начала 2022 до середины 2024 года. Ею поделился бывший военный медик Алексей Жиляев. Журналисты подтвердили подлинность базы и проанализировали ее. Мы пересказываем главные выводы из их расследования.

Что важно знать об этой базе

Кто такой Алексей Жиляев и откуда у него база раненых?

Он бывший командир отделения эвакуации раненых 144-й гвардейской мотострелковой дивизии, который в августе 2024 года дезертировал из российской армии и подал заявку на политическое убежище во Франции. Базу Жиляев получил как военный медик: Главное военно-медицинское управление Минобороны рассылает ее по армиям, чтобы раненые, которые убыли из своих частей, не «потерялись». Жиляев предполагает, что база формируется на основе данных от военных госпиталей.

Какие данные она содержит?

Данные пациентов военных госпиталей России и аннексированного Крыма с января 2022 года по середину июня 2024 года. Еще в ней есть ограниченные сведения о раненых, прошедших через гражданские больницы, а также госпитали в аннексированных частях Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей и в Беларуси. Во многих, но не во всех случаях в базе есть личные данные пациента, а также информация о месте его службы, тяжести ранения, длительности и исходе лечения.

По ней можно оценить общее число российских раненых?

Нет. База неполная: в ней нет легкораненых, быстро отправленных обратно на фронт, а также нет большинства тех, кто проходил лечение в военных госпиталях аннексированных регионов Украины (не считая Крыма) и гражданских больницах. «В гражданские больницы военные попадают в основном тогда, когда происходит „выплеск“, связанный с активизацией наступательных действий, потери резко растут, а мест в госпиталях нет», — объясняет Алексей Жиляев.
По пациентам, которые присутствуют в базе, не всегда изложена вся информация (у многих отсутствуют даты рождения, диагноз, данные об исходе лечения и так далее) — а когда она есть, ей не всегда можно доверять (тяжесть ранения часто может быть указана ошибочно или намеренно занижена).


. В базе ГВМУ почти 90 тысяч рядовых, 40 тысяч сержантов, 15 тысяч ефрейторов, 7 тысяч лейтенантов, 2700 прапорщиков, более трех тысяч капитанов, 2100 майоров, тысяча подполковников, 381 полковник, более 30 генерал-майоров, 10 генерал-лейтенантов и один генерал-полковник. 
В феврале 2022 года доля офицеров среди раненых составляла 17%, к июню 2024 года она сократилась до 6%. Авторы расследования считают, что это подтверждает проблему, с которой армия России столкнулась в начале полномасштабной войны с Украиной: из-за плохой связи младшие офицеры были вынуждены находиться на передовой рядом со своими подразделениями и часто погибали. Их стали отводить с передовых позиций летом 2022 года, когда Украина получила первые системы залпового огня HIMARS и начала бить ими по командным пунктам вблизи фронта. С тех пор число потерь среди офицеров снижалось.
. Это очень примерные подсчеты, поскольку у солдат в базе не всегда
указана тяжесть ранения. Число военных с легкими и средними ранениями росло во время наступлений России в Украине, но число тяжелораненых остается примерно на одном уровне. При этом военные с легкими ранениями после выписки из госпиталя обязаны вернуться на фронт — это предусматривает указ Владимира Путина о мобилизации, которая официально в России не завершена.
. . Один из примеров — 60-летний младший сержант, который в 2022 году получил минно-взрывную травму и лишился правой ноги; в базе данных ГВМУ он числится как легкораненый. Как ранение средней тяжести в базе указана травма 19-летнего рядового, который попал в госпиталь в 2024 году с диагнозом «травматическая ампутация левой стопы». Он один из самых молодых военных с ампутацией в базе ГВМУ.
— их почти 70 тысяч. Около 100 тысяч раз упоминаются конечности. «Характер большинства ранений плюс-минус один и тот же всегда. На первом месте — осколочные по рукам и ногам», — подтверждает Жиляев. Зимой в военных госпиталях растет число пациентов с психическими расстройствами и ожогами (часто полученными при попытках согреться в блиндаже). Сотни военных за два с половиной года попали в госпитали с отравлениями алкоголем, наркотиками или «неизвестным веществом».
. Доля раненых и заболевших в возрасте от 20 до 30 лет за два с половиной года войны сократилась с 55% до 24%. Зато значительно возросли доли пациентов 40-49 лет и 50-59 лет. Это соответствует изменению контингента российской армии в Украине: туда вторглись профессиональные военные, которых дополнили мобилизованные и заключенные, а позднее контрактники из гражданских, привлеченные выплатами за участие в войне.
Процент раненых в возрастной группе 18–19 лет остается небольшим; это указывает на то, что они массово не воюют. «Если бы они были в Украине, то служили бы рядовыми и младшими сержантами, а военные в этих званиях несут тяжелые потери», — отмечает Дара Массикот, старший научный сотрудник программы по России и Евразии Фонда Карнеги за международный мир.
. Среди них наибольшие потери ранеными за время войны понес 252-й гвардейский мотострелковый полк
. Генштаб ВСУ сообщал, что он потерял почти треть личного состава в марте 2022 года во время боев за Харьков и Изюм, затем был восстановлен, а потом снова понес большие потери во время контрнаступления ВСУ в Харьковской области в сентябре 2022-го.
В базе ГВМУ есть сведения о более чем 2400 пациентах из 76-й дивизии. 64-я отдельная мотострелковая бригада из Хабаровского края — еще одно подразделение, которе считается причастным к убийствам мирных жителей во время оккупации Киевской области — судя по базе ГВМУ, за время войны она потеряла
ранеными 482 человека, включая 20 офицеров. Из данных в базе следует, что военнослужащие 64-й бригады массово лечились в больницах Беларуси как минимум в первый месяц войны.
для пациентов с ранениями средней тяжести — более 37 дней, для легкораненых — 18 с половиной дней, подсчитало «Радио Свобода». Этот период не учитывает время, которое раненые проводят в местах первичной эвакуации (например, в полевых госпиталях), и время, потраченное на дальнейшую реабилитацию (например, в санаториях). Она зачастую длится дольше, чем основное лечение.