Российская внешняя политика всерьез сосредоточилась на Африке. Отчасти это связано с коммерческими интересами — доступом крупных компаний к ресурсам вроде золота, урана и бокситов. Отчасти — с политическими: Россия после разрыва с Западом форсированно создает себе сферу влияния. Российские руководители не устают обвинять Запад в неоколониализме. При этом их собственная политика в Африке, по сути, представляет собой тот же неоколониализм.

В марте 2023 года во время своего африканского турне президент Франции Эммануэль Макрон провозгласил: «Эпоха Франсафрики закончилась».
Франсафрикой называют сферу влияния Франции в ее бывших африканских колониях. Это преимущественно западная часть континента. Там говорят по-французски, расплачиваются франками, стараются отправлять детей учиться во Францию. Там государственные институты и государственные границы восходят к эпохе французского колониализма. Там непрестанно идут гражданские войны, и Франция в них регулярно вмешивается. Французские компании и политики то и дело оказываются замешаны в коррупционные дела в Африке. Активист Франсуа-Ксавье Вершав назвал Франсафрику «самым долгим французским скандалом».
Макрон — не первый, кто обещал покончить с неоколониализмом в Африке. Его предшественник Франсуа Олланд тоже в свое время заявлял о «конце Франсафрики». Но именно при Олланде Франция начала операцию «Сервал» в Мали, а затем операцию «Бархан» в Мали, Мавритании, Буркина-Фасо, Нигере и Чаде. Их целью было подавление джихадистских движений в Западной Африке — местных ответвлений «Аль-Каеды» и «Исламского государства» и связанных с ними организаций.
Государства региона — бедные и откровенно слабые — сами просили помощи у Франции и поначалу активно с нею сотрудничали. Но в последние несколько лет все изменилось.
В 2019 году на первом саммите «Россия—Африка» в Сочи президент Гвинеи Альфа Конде за закрытыми дверями попросил у президента России Владимира Путина поддержки в своем намерении остаться у власти по истечении конституционного срока полномочий. И получил ее. В 2020-м по итогам референдума президентские сроки Конде были обнулены, и вслед за тем он переизбрался на новый срок.
В том же 2020-м в Мали в результате военного переворота к власти пришла военная хунта во главе с Ассими Гоитой. В 2022-м целых два переворота произошли в Буркина-Фасо — в конце концов власть захватила хунта во главе с Ибрагимом Траоре. В 2023-м последовал переворот в Нигере — его совершила хунта во главе с Абдуррахманом Чиани. Во всех случаях новые власти чуть ли не первым делом заявили, что выгоняют из своих стран французов и будут налаживать военное и экономическое сотрудничество с Россией. На уличных акциях в их поддержку размахивали не только национальными флагами, но и российским.



Ниамей, Нигер. Демонстрация в поддержку переворота июля 2023 года
Djibo Issifou / dpa / picture-alliance / Scanpix / LETA

В Мали и Буркина-Фасо тут же появились люди Евгения Пригожина. ЧВК Вагнера обеспечивала новым диктаторам силовую поддержку, а те стали национализировать золотодобывающие предприятия и передавать их российским компаниям. В Нигере — все то же самое, только не с золотом, а с ураном.
В Гвинее вышло сложнее. Там главным игроком с российской стороны была компания «Русал», присутствующая в стране еще с 2001 года. Дело в том, что в Гвинее — крупнейшие в мире запасы бокситов, сырья для получения алюминия. В России бокситов мало, австралийские «Русалу» недоступны из-за санкций, а китайские в основном поглощаются внутренним рынком.
Консультантом президента Гвинеи Альфы Конде по удержанию власти был Виктор Бояркин — бывший офицер ГРУ, бывший помощник военного атташе посольства России в США, бывший международный торговец оружием и бывший глава службы безопасности «Русала», замешанный в скандале с российским вмешательством в выборы в США в 2016 году и в попытке госпереворота в Черногории в 2018-м. Все вроде бы прошло успешно — но в сентябре 2021 года Конде был свергнут в результате военного переворота. С тех пор у «Русала» большие проблемы: у новых властей Гвинеи обнаружилось много претензий к нему по поводу налогов, условий труда и так далее.
После мятежа и гибели Пригожина летом 2023 года его африканские активы отошли ГРУ (российской военной разведке). Как минимум в Буркина-Фасо в качестве силовой поддержки нового режима вагнеровцев на некоторое время сменили другие российские наемники — бойцы добровольческой 81-й бригады специального назначения «Медведи», завербованные через ЧВК «Редут», подконтрольную ГРУ. Официально они покинули Буркина-Фасо в августе 2024 года.
В конце 2021 года Священный Синод Русской православной церкви создал патриарший экзархат Африки во главе с архиепископом Клинским Леонидом (Горбачевым). Это был еще один результат раскола в мировом православии, вызванного российско-украинским конфликтом.
Африка испокон веков считалась канонической территорией Александрийского патриархата — одного из четырех древнейших православных патриархатов (наряду с Константинопольским, Антиохийским и Иерусалимским). Константинопольский патриарх Варфоломей в 2019 году признал автокефалию Украинской православной церкви (то есть, попросту говоря, ее независимость от Московского патриархата). Александрийский патриарх Феодор II был в числе тех, кто поддержал это решение. Московский патриархат считает Украинскую церковь раскольнической, а тех православных иерархов, которые признают ее автокефалию, называет если не прямо раскольниками, то «вставшими на путь раскола».
Московский патриархат объявил, что не только выводит из александрийской юрисдикции все приходы РПЦ в Африке, но и принимает в свою юрисдикцию священнослужителей, которые захотят покинуть Александрийский патриархат. Для этого и появился экзархат Африки.
Возглавивший его архиепископ Леонид (уже после назначения он был повышен до митрополита) прежде, в 2004–2013 годах, был представителем московского патриарха при александрийском патриархе, а потом успел послужить в Южной Америке и на Кавказе. «Новая газета» указывала (еще) на его вероятное сотрудничество со структурами Евгения Пригожина: приходы его экзархата появлялись в первую очередь там, где присутствовали вагнеровцы (Центральноафриканская республика, Конго, Мали).
У Леонида, известного крайне экспрессивной «патриотической» риторикой, возник конфликт с новым председателем Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополитом Антонием (Севрюком), которого церковные консерваторы считают излишне либеральным и прозападным (пара примеров: раз, два). Этот конфликт он проиграл. 8 сентября (через две недели после гибели Пригожина — совпадение это или нет, непонятно) его освободили от должности настоятеля храма Всех Святых на Кулишках в Москве. Вслед за тем в высшем церковном суде появилось дело против него о нарушениях при передаче дел в этом храме. В течение следующих нескольких месяцев Леонид лишился всех своих церковных должностей и был отправлен на покой в Краснодар, где вырос и начал церковное служение.
Новым экзархом стал Константин (Островский), епископ (с повышением до митрополита) Зарайский, бывший ректор Коломенской духовной семинарии и создатель миссионерского отдела Московской городской епархии — человек гораздо менее публичный и если не более умеренный, то уж точно более сдержанный. Главная история про его работу на посту экзарха — это поездка в Малави в апреле 2024 года, когда он за три дня крестил около тысячи местных жителей. Благотворительные инициативы экзархата, в первую очередь строительство церквей, связаны преимущественно с Кенией — по африканским меркам очень благополучной и стабильной страной.
Митрополит Константин крестит малавийцев
Патриарший экзархат Африки
Той же Малави Россия еще в 2023 году пожертвовала 20 тысяч тонн удобрений — и при этом прямо попросила призвать международное сообщество к снятию санкций. Малави — очень бедная аграрная страна, там нет особо ценных полезных ископаемых, как в Гвинее или Буркина-Фасо. Соответственно, и интерес к ней России — сугубо политический: она разными способами старается генерировать там пророссийские настроения, надеясь конвертировать их в поддержку на международных площадках. Кое-какие успехи есть: если в 2022 году на Генассамблее ООН Малави голосовала за резолюцию с осуждением российского вторжения в Украину, то в 2025-м воздержалась.
В феврале 2025 года в столице Эфиопии Аддис-Абебе открылся редакционный центр Sputnik — российского государственного информагентства, ориентированного на зарубежную аудиторию. Гендиректор медиагруппы «Россия сегодня» (Sputnik в нее входит), российский пропагандист Дмитрий Киселев подчеркивал: это не корпункт, а полноценное эфиопское СМИ, в котором работает несколько десятков местных журналистов и которое пишет на официальном языке Эфиопии — амхарском. Кроме того, Киселев анонсировал, что подобные центры появятся в ЮАР и Танзании, а также что, в дополнение к английскому, французскому и амхарскому, Sputnik будет работать на хауса и суахили (самые распространенные языки соответственно Западной и Восточной Африки).
Гендиректор медиагруппы «Россия сегодня» Дмитрий Киселев и спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко на открытии редакционного центра Sputnik в Аддис-Абебе. 19 февраля 2025 года
РИА Новости / Спутник / Profimedia
RT (тоже входит в «Россию сегодня») часто сравнивают с катарской «Аль-Джазирой» — телеканалом, созданным по западным стандартам, но подчеркнуто незападным и даже антизападным. Однако есть принципиальная разница: «Аль-Джазира» — потенциально «свой» канал не только для Катара, но и для примерно полумиллиарда людей по всему миру, которые говорят по-арабски. И в этом качестве она остается одним из важнейших инструментов влияния Катара на мировую политику. Англоязычная «Аль-Джазира» вторична по отношению к арабоязычной.
У RT и Sputnik тоже есть функция «окормления» русскоязычной аудитории за пределами России. Но в первую очередь это все-таки масштабированная калька с проектов времен холодной войны вроде «Радио Свобода» — инструмент пропаганды, адресованной не своим («соотечественникам», как говорят в Кремле, МИДе и российских спецслужбах), а посторонним.
Почему первый редакционный центр Sputnik в Африке южнее Сахары появился именно в Эфиопии — понятно. На протяжении первых двух десятилетий XXI века это была одна из самых стабильных стран Африки. В 2018 году она подписала мирный договор с Эритреей после многих лет балансирования на грани войны. В следующем году премьер Абий Ахмед Али получил за это Нобелевскую премию мира. Он был эталонным африканским прозападным лидером: демократически избранным, прогрессивным, прагматичным, занятым вопросами развития, а не обличениями неоколониализма.
Но потом случилась Тыграйская война 2020–2022 годов. До 400 тысяч погибших, больше 3 миллионов беженцев и внутренне перемещенных лиц, 13 миллионов голодающих — все из-за конфликта вокруг автономии региона Тыграй на севере страны. Отношения Абия Ахмеда Али с Западом резко испортились. И он обратился к России. В 2023-м лично поехал в Петербург на саммит «Россия—Африка». В 2024-м Эфиопия официально присоединилась к БРИКС, получила помощь в создании флота (у нее нет собственного выхода к морю, но она недавно получила военно-морскую базу в Сомалиленде), стала сотрудничать с Россией в атомной сфере и наращивать товарооборот.
Президент России Владимир Путин и премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед Али на саммите БРИКС в Казани в 2024 году
Максим Шеметов / Reuters / Scanpix / LETA
Так что Эфиопия для «России сегодня» — дружественная территория. Там, где она не может рассчитывать на режим наибольшего благоприятствования, она предпочитает обзаводиться местными партнерами. Например, Afrique Média — камерунским франкоязычным телеканалом, который сыграл немалую роль в подогревании антифранцузских настроений в Западной Африке.
Пропагандистская кампания против Франсафрики, в которой из-за кулис участвовали и «Россия сегодня», и пригожинские ботофермы, явно была синхронизирована с приходом в регион ЧВК Вагнера и серией военных переворотов, которую мы уже описали выше. Эта кампания была не очень элегантной, но, очевидно, эффективной. От публичных выступлений и интервью новых лидеров до видеонарезок и мемов в интернете — все сводилось к одной идее: французы — колонизаторы, а россияне — друзья и партнеры.
И эта медийная машина продолжает работать. Вокруг молодого (в момент прихода к власти — 34 года) президента Буркина-Фасо Ибрагима Траоре усиленно конструируют культ личности — причем в масштабах не только Буркина-Фасо, но и всей Африки. Образ лепят с Томá Санкарá, который пришел к власти в результате военного переворота 1983 года (в возрасте 33 лет), заменил колониальное название страны «Верхняя Вольта» на неологизм «Буркина-Фасо» («Страна достойных людей»), был свергнут и убит в результате переворота 1987 года. Еще этот образ чем-то напоминает Че Гевару — молодого, харизматичного и решительного борца с империализмом в военной форме и берете.
Российское «хождение в Африку» уже приобретает черты государственного мегапроекта: самые разнообразные организации, видя, что это важно для Путина и его ближайшего окружения, пытаются придумать, как бы поучаствовать. Например, внутриполитический блок администрации президента уже собирается помогать Мали создавать новую избирательную систему, Ливии (точнее, одной из сторон в гражданской войне, фельдмаршалу Халифе Хафтару) — писать новую конституцию, властям Чада — оказывать некие «политтехнологические услуги».
Глава внутриполитического блока Сергей Кириенко уже давно стремится сделать свое ведомство еще и внешнеполитическим. Не без успехов: в 2022 году он стал «вице-королем Донбасса», в 2025-м курировал выборы президента Абхазии, отношения с Южной Осетией, а также с Молдовой (там пророссийские силы составляют довольно влиятельную оппозицию). Подключение к африканскому мегапроекту может стать для него выходом на новый уровень.