В мировой прокат вышел «28 лет спустя» — сиквел легендарного фильма «28 дней спустя», снятого Дэнни Бойлом в 2002 году. Как и оригинал, новая картина сделана скромно (например, весь фильм снят на множество айфонов), но с таким же вниманием к деталям и реальным проблемам общества типа ксенофобии и изоляционизма. Антон Долин рассказывает, как режиссер использует метафоры ковида и «Брекзита», ждет ли нас еще один фильм в серии и почему новая работа получилась не хуже оригинала.

Незабываемый симбиоз детской передачи «Телепузики» с экшен-эпизодом кровавого каннибализма, открывающий «28 лет спустя», — уже достаточная причина, чтобы снять этот фильм. И тем более чтобы его посмотреть. 
Малобюджетный, минималистский, энергичный, в каждой сцене осмысленный, но ни на секунду не претенциозный — короче говоря, высокофункциональный — британский постапокалиптический хоррор смотрится особенно выгодно на фоне череды провальных блокбастеров, идущих из Голливуда. Здесь дух времени выражен сполна. И ни к чему прибегать к избитым аллюзиям и аналогиям: современность сама догнала вымысел, впервые сформулированный в 2002-м, в первом фильме цикла «28 дней спустя».
Новая картина, сделанная ненамного более размашисто, но столь же въедливо и вдохновенно, вместила в себя метафоры ковида и «Брекзита». Здесь исчерпывающе отражены охватившие мир вполне реальные эпидемии ксенофобии, изоляционизма и паранойи. Причем сделано это без лишних и ложных слов, через выразительные и порой шокирующие образы. 

Sony Pictures Entertainment
Картина создана теми же людьми, что и прогремевший в начале столетия первый фильм. Тогда для каждого из них он стал важным этапом карьеры. Манчестерский режиссер Дэнни Бойл с «28 дней спустя» буквально нашел себя и обрел равновесие после сумасшедшего успеха «На игле» (он же «Трейнспоттинг») и стыдного провала амбициозного «Пляжа». Автор первоисточника «Пляжа», модный молодой романист Алекс Гарленд, дебютировал как сценарист. Артист Киллиан Мерфи впервые пережил мейнстримный успех. Оператор Энтони Дод Мэнтл, прославленный прорывными фильмами «Догмы 95»
, явил свое мастерство международной публике. 
Сегодня все четверо — общепризнанные суперзвезды, трое из четверых — лауреаты «Оскара». Но чувствуется, что «28 лет спустя» для них отнюдь не дежурный сиквел, на который их уговорила студия.
Бойл после принятого неоднозначно «Yesterday» и пары проходных сериалов возвращается на авансцену с актуальной и яркой картиной, вторым в своей карьере удачным продолжением (в 2017-м он снял «Трейнспоттинг 2»). Гарленд, теперь уже сам признанный режиссер, развивает и продолжает темы нашумевшей «Гражданской войны». Мерфи не появляется в кадре, переходя в ранг продюсера. Мэнтл вновь отчаянно экспериментирует с визуальным рядом, снимая исключительно на iPhone, используя разные модели и возможности. Его диапазон поражает не меньше, чем шокировала шероховато-документальная спонтанность прорывного «Торжества». Снятые в лучших традициях британского реализма будничные семейные разборки монтируются с репортажно-правдоподобным экшеном, где участвуют мутанты и зомби, интимные сверхкрупные планы — с эффектными пейзажными панорамами. 

Sony Pictures Entertainment


Sony Pictures Entertainment



О чем «28 лет спустя»? О мире, где человек пожирает человека, фигурально и буквально. Страшный вирус изолировал Великобританию от остального мира. Последним прибежищем и цитаделью людей стал островок Линдисфарн, также известный под названием «Святой остров». Вынужденно превращенный в заповедник «нового Средневековья» с крепостной стеной и сторожевой башней, карнавалами и ярмарками, а также бравыми защитниками — меткими лучниками, он иронически напоминает (Бойл подчеркивает это цитатами из старого кино) миф о «старой доброй Англии» Робин Гуда. Ничего святого, впрочем, не осталось, жесткая этика выживания стерла из памяти ненужные ритуалы. 
Сюжетная структура — древний, но не устаревающий «путь героя». Инициация 12-летнего Спайка (Элфи Уильямс, главная актерская сенсация фильма) предполагает вылазку на континент вместе с отцом, метким и бесстрашным Джейми (Аарон Тейлор-Джонсон), ради охоты на опасных хищников — одичавших безумцев-дикарей, пораженных неизлечимым вирусом. Папа гордо называет это «первым убийством», хотя ясно, что речь не о грехе или преступлении: это необходимый для выживания навык. Несмотря на это, ни Спайк, ни авторы «28 лет спустя» не готовы признать аксиоматичную дозволенность убийства.
По ходу действия фильм превращается из жестокой сказки в более классический «роман взросления». За охотой с отцом последует бунт против него, а потом еще одно смертельно опасное путешествие, уже вдвоем с пораженной таинственным недугом матерью Айлой (Джоди Комер). На этот раз Спайку, научившемуся отнимать жизни, предстоит жизнь спасти. 

Sony Pictures Entertainment
Кульминация картины — встреча мальчика с сумасшедшим доктором Келсоном, чье безумие молва, как водится, преувеличила. Последнего гуманиста погибающего мира, он даже зараженных не убивает, а только на время усыпляет дротиками с наркотиком. Несколько эпизодов Рэйфа Файнса — настоящий мастер-класс актерского ремесла. За неимением пациентов Келсон посвятил себя созданию монументального мемориала жертвам эпидемии, «зараженным и здоровым»: из их отмытых и очищенных костей и черепов он сложил причудливую конструкцию, которая напомнит знатокам Костницу
в чешском Седлеце. Для самых недогадливых прозвучат и расшифровка латинского «memento mori», и даже монолог о бедном Йорике, чуть модифицированный Гарлендом, но легко узнаваемый (Файнс играл Гамлета на сцене как минимум дважды). 


Sony Pictures Entertainment
Пафос чуть смазывает компактную энергичность фильма, но это компенсирует неожиданный финал — как выясняется, никакая не концовка, а мостик к запланированному следующему фильму предполагаемой трилогии. Спайк встречает новых персонажей, банду, напоминающую об Алексе и его drugi из «Заводного апельсина». Главаря, на чьей шее красуется перевернутый крест, сыграл Джек ОʼКоннелл (ирландский вампир из недавних «Грешников»), чье явление обещает переход от архаики к более откровенной злободневности.
Ту же трансформацию сулит нарочито разболтанный и нервный саундтрек эдинбургского трио Young Fathers, чью музыку Бойл уже использовал во втором «Трейнспоттинге». Хотя в одной из самых красивых, эпичных и напряженных сцен «28 лет спустя» звучит прелюдия к «Золоту Рейна» Вагнера, финальные титры ясно дают понять: как ни играй в рыцарей и викингов, легендарное прошлое вернуть не получится.
Да и склонность людей убивать и пожирать друг друга вряд ли можно оправдать старинной красивой традицией.