Осенью в соцсети X завирусился пост со скриншотом опроса среди студентов одного из российских вузов. Учащиеся должны были рассказать, что планируют делать после выпуска: пойти на службу в армию, отправиться на фронт, завести ребенка или что-то «другое». Этот опрос — один из многих, о которых студенты рассказывали в соцсетях и СМИ на протяжении всего 2025 года. «Медуза» собрала все, что известно об анкетированиях в российских вузах — и об организации, которая разрабатывает эти опросники.

Первые новости про онлайн-опросы студентов об их политических взглядах появились вскоре после начала полномасштабного вторжения в Украину. А в октябре 2022 года заместитель главы комитета по просвещению в Госдуме Яна Лантратова публично обратилась к министру образования Валерию Фалькову и попросила его начать проводить в вузах анкетирование, чтобы узнать отношение студентов к войне. По ее словам, «три тысячи оппозиционно настроенных студентов НИУ ВШЭ» пытались добиться перехода на дистанционное обучение, чтобы «покинуть неугодную страну». Кроме того, на заседании Госдумы Лантратова упомянула конфликт между двумя студентками журфака МГУ и их однокурсником, который сфотографировался в футболке с буквой Z и российским триколором. За «хейт и агрессию» студенток отчислили из университета, но позже восстановили.
Администрации вузов начали проводить опросы среди студентов об их отношении к полномасштабному вторжению весной 2022 года, выяснило позже студенческое издание «Гроза». Студентов спрашивали о причинах «специальной военной операции», отношении к «иностранным агентам» (респондентов также просили назвать несколько имен людей с таким статусом) и возможном участии в забастовках против власти. Также в списках оказались вопросы о том, считают ли студенты Россию сверхдержавой, гордятся ли победой в Великой Отечественной войне, хотят ли сменить гражданство и готовы ли защищать конституционный строй России. 
В ноябре в соцсети X появился пост пользовательницы с ником mirenth: студентка выложила скриншот опроса, который должна была пройти. Его авторы пытались узнать, каким учащиеся видят свое будущее после выпуска. Судя по скриншоту, респонденты могли выбрать один из четырех вариантов ответа: служба в армии, отправка на фронт, рождение ребенка и «другое». Остальные вопросы анкеты касались трудоустройства, наличия работы и планов работать по специальности. Об этом «Медузе» рассказал один из студентов, проходивших опрос. Подобные анкеты, как следует из ответов к посту mirenth, разослали также учащимся РГППУ
, МГППУ
и РУДН
. Другие пользователи в ответах к треду подтвердили, что эту анкету рассылали и в их вузах (названий своих учебных заведений они не написали).
Известно еще как минимум о восьми случаях похожего анкетирования среди учащихся семи российских регионов в 2025 году. При этом война России и Украины упоминалась только в двух опросах. В январе студентам вузов и колледжей приграничной Белгородской области прислали опрос «об отношении молодежи к экстремизму». Среди прочего их попросили рассказать, боятся ли они вторжения в их регион. А в следующем месяце у студентов Сибирского федерального университета спросили, отменили бы они «решение о начале специальной военной операции» в Украине, если бы могли «вернуться в прошлое».
В июне опросник от администрации вуза получили студенты Казанского федерального университета. Его целью якобы был мониторинг «психологической безопасности среды». У учащихся хотели узнать среди прочего, беспокоят ли их запоры
, а также какие патриотические молодежные организации они знают (в ответе можно было отметить Юнармию, «Росмолодежь», «Орлят России», «Волонтеров Победы», «Российские студенческие отряды» и «Движение Первых»). Анкетирование о психологическом состоянии в 2025 году проводили и в других казанских вузах. Были ли в них вопросы о политике, двое студентов, поговоривших с «Медузой», не помнят.
В ноябре в СМИ появилась еще одна анкета, авторы которой хотели узнать у студентов из Ханты-Мансийского автономного округа, как они относятся к Владимиру Путину. Судя по скриншотам, которые опубликовало издание «Сибирь.Реалии», на вопрос «Как Вы считаете, Президент Владимир Путин работает на своем посту хорошо или плохо? Его работа в последнее время улучшается, ухудшается или не меняется?», можно было ответить так: «Хорошо и улучшается», «Хорошо и не меняется», «Хорошо, но ухудшается», «Плохо, но улучшается» и «Плохо и не меняется». По словам студента, с которым поговорили «Сибирь.Реалии», этот опрос не был анонимным.
Остальные опросы, о которых писали СМИ, были посвящены разным сторонам государственной идеологии. Студентов Пермского государственного университета и петербургского филиала Высшей школы экономики попросили заполнить анкеты о «восприятии радикальных идей молодежью». В обеих был вопрос о социальных группах, которые вызывают у респондентов негативные эмоции. Среди вариантов ответов — «феминисты», «атеисты», «ура-патриоты» и «нелегальные мигранты». В разговоре с «Медузой» один из студентов ВШЭ в Петербурге пояснил, что другие вопросы анкеты были нейтральными, например те, в которых спрашивалось о ментальном здоровье студента.
Другой опрос, который администрация петербургской Вышки прислала студентам, касался «семейных ценностей и родительских установок». Учащихся спрашивали, какие социальные льготы мотивируют их вступить в брак, сколько детей они хотят и кто «главный» в семье. При этом несколько студентов московской ВШЭ, близкие к администрации одного из факультетов, в разговоре с «Медузой» отметили, что им такие опросы не рассылали.
Во время последнего известного случая с анкетированием произошел скандал. В ноябре от старост групп Воронежского государственного университета потребовали назвать число студентов, прошедших неанонимный опрос о репродуктивном здоровье. В нем, в частности, были вопросы о возрасте, в котором студенты начали вести половую жизнь, наличии венерических заболеваний, опыте родов и использовании контрацептивов. 
Студенты пожаловались в местные СМИ на личный характер вопросов, а также на то, что сам опрос был неанонимным. После этого методы анкетирования раскритиковали в Госдуме: депутат от партии «Новые люди» Ксения Горячева сказала, что сбор подобной информации нарушает личные границы. В ответ представители областного Минздрава заявили, что университет провел анкетирование самостоятельно и что участие в опросах «всегда добровольное». В пресс-службе Воронежского государственного университета, в свою очередь, сообщили, что рассылку анкеты с администрацией вуза никто не согласовывал.
Проект, который проводит опросы студентов, связан с организациями, курирующими идеологические мероприятия для молодежиНа нескольких скриншотах студенческих опросников, опубликованных «Грозой», указан их автор и отправитель — платформа «Неравнодушный человек». На сайте платформы утверждается, что это совместный проект Минобрнауки, Томского государственного университета и ВЦИОМ
; он запустился в апреле 2023-го. Тогда же на него обратила внимание «Гроза».
Компанией «Неравнодушный гражданин», на которую зарегистрирован домен проекта, владеет москвичка Татьяна Лещина. В 2025 году фирма получила госконтракт на 1,6 миллиона рублей от краснодарского санатория «Зеленая долина» для сотрудников Федеральной службы судебных приставов — на «оказание экспертных, аналитических и консультативных услуг при использовании системы опросов и оценок работников ФССП России». Госзаказов, которые были бы связаны с опросами студентов, касались вузов или Минобрнауки, «Медузе» найти не удалось.
Изначально «Неравнодушный человек» планировал проводить опросы, нацеленные на то, чтобы выявить «перспективные направления развития сферы высшего образования», только до конца 2023 года. Однако судя по тому, что учащиеся вузов продолжали рассказывать журналистам о новых случаях анкетирования вплоть до ноября 2025-го, опросы «Неравнодушного человека» проводятся до сих пор. С платформой уже обмениваются данными более 450 вузов — чуть менее половины всех учреждений высшего образования в России.  
«Неравнодушный человек» позиционирует себя как «механизм обратной связи между вузовским сообществом и органами государственной власти». Его заявленная цель — узнать мнение студентов о качестве образования и взаимодействии с медиаресурсами, узнать об их «социально-психологическом самочувствии» и собрать информацию по «другим темам». Организация ведет собственные соцсети, рассчитанные на студентов, где публикует «зумерские подборки» осенних фильмов, собирает лайфхаки для первокурсников (например, «не бойтесь заводить новые знакомства» и «научитесь учиться»), а также репостит новости «Ведомостей» о российском образовании. 
Среди стратегических партнеров «Неравнодушного человека» указано «Другое дело» — это приложение внутри «ВКонтакте», в котором людям старше 14 лет предлагают поучаствовать в вебинарах по экологии, культуре и другим темам. За прохождение вебинаров начисляются баллы, которые можно обменять на стажировки в «топовых компаниях» (например, «СТС Медиа», СИБУР и ПИК), путешествия по России и встречи со знаменитостями. «Другое дело» принадлежит АНО «Россия — страна возможностей», организации, созданной по инициативе Путина для курирования идеологических мероприятий. Эта платформа среди прочего отвечает за организацию олимпиад для школьников и студентов, в том числе на оккупированных территориях Украины.
В документах администрации президента, с которыми ранее ознакомилась «Медуза», говорилось, что с 2023 по 2025 год в мероприятиях организации «Россия — страна возможностей» должны были поучаствовать около 20% жителей захваченных регионов в возрасте от 14 до 25 лет (сколько людей сейчас живет на этих территориях, достоверно неизвестно).
Во время прохождения опросов у студентов требуют персональные данныеЧтобы пройти опросы, надо зарегистрироваться во «ВКонтакте». Эта компания — еще один партнер «Неравнодушного человека». На сайте платформы указано, что персональные данные необходимо ввести только на этапе регистрации, а результаты опросов попадают в систему «Неравнодушного человека» в анонимизированном виде. Для заполнения анкет от других составителей также требовалась регистрация через аккаунт во «ВКонтакте» или электронную почту.
Студенты не верят, что «Неравнодушный человек» соблюдает их анонимность, пишет «Гроза». А педагог-психолог одного из российских колледжей, с которым издание пообщалось летом 2025 года, объяснил журналистам, почему авторам анкетирования изначально невыгодна анонимность студентов. По его словам, тесты, которые официально «должны помогать создавать безопасную образовательную среду», на самом деле нужны государству для выявления «чувствительной группы» респондентов, чьи ответы не соответствуют государственной идеологии. Собеседник «Грозы» привел в качестве примера анкетирование, прошедшее в его колледже, где был вопрос, понимают ли респонденты, что такое «Движение Первых»
и лагерь «Орленок». Педагог утверждает, что студенты, не знавшие о патриотических объединениях, попали в «группу риска» как аполитичные. Затем, как рассказал собеседник «Грозы», администрация колледжа передала
имена таких студентов в МВД и ФСБ.
О том, что опросы нужны государству, чтобы узнать о настроениях среди молодежи, «Грозе» также рассказал социолог «Левада-Центра» Степан Гончаров:
Суть опросов — получить срез мнений основных социальных групп, с которыми работает государство, и молодежь занимает среди них важное место. Молодежь с 2018–2019 годов стала заметно оппозиционнее. Это выражается и в низком доверии институтам власти, и [в] более нервозной реакции на политические события. Поэтому для государства молодежь остается наиболее чувствительной проблемой.При этом государство понимает, что «в опросах об отношении к власти респонденты с опаской воспринимают заказчика исследования», отметил Гончаров в разговоре с «Грозой». «И все же данные позволят увидеть мнения разных групп. Например, покажут лояльных или критически настроенных студентов», — считает он. 
Все опрошенные «Медузой» студенты отметили, что никто из них и их сокурсников не относится к этим опросам серьезно. Преподаватель и студент петербургской ВШЭ, поговорившие с «Медузой», уверены, что многие студенты их попросту игнорируют. А большинство тех, кто все же участвует, не отвечает на вопросы честно, уверен историк и бывший доцент кафедры публичной политики ВШЭ Дмитрий Дубровский, с которым поговорила «Гроза».
Администрации многих вузов, продолжают два собеседника «Медузы» в петербургской ВШЭ, относятся к анкетированию как к бюрократической необходимости (именно так, по их словам, считают во ВШЭ в Петербурге). Дубровский, с которым пообщалась «Гроза», считает, что опросы нужны администрациям вузов не для слежки за студентами и сбора собственной статистики, а для докладов об эффективности молодежной политики, которую они должны проводить среди учащихся, а после — отчитываться об этом властям.
Этот текст можно прочитать без VPN. Просто установите плагин «Медузы» для браузера (и расскажите о нем близким). По клику на плагин во всплывающем окошке появятся все наши последние публикации. Это наш новый инструмент для обхода блокировок — он подойдет тем, кто читает нас с компьютера. Пользоваться плагином безопасно: ни его название, ни иконка не отсылают к «Медузе».