Сто лет назад легендарная школа Баухаус, сформировавшая основы современной архитектуры и дизайна, обосновалась в немецком городе Дессау. Там у Баухауса впервые появилось свое здание, которое стало визитной карточкой вуза, и виллы для преподавателей — например, Пауля Клее и Василия Кандинского. Сегодня влияние Баухауса на архитектуру и дизайн бесспорно, но, как и в XX веке, школа опять подвергается нападкам правых: недавно представители партии «Альтернатива для Германии» призвали пересмотреть наследие Баухауса, потому что школа «направила модернизм в неверное русло». «Медуза» рассказывает непростую историю Баухауса — и о том, как менялось отношение к ней.

Школу Баухаус (от немецкого Bau — «строительство», и Haus — «здание») часто называют колыбелью современной архитектуры и дизайна. Она появилась в Германии на базе школы искусств в Веймаре и просуществовала совсем недолго — с 1919 по 1933 год. Ее закрыли практически сразу после прихода к власти нацистов, но наследием Баухауса до сих пор пользуются во всем мире.
Здесь учили создавать материальные объекты любого масштаба: от чайника и картины до жилого дома и улицы. В школе считали, что радикальное преображение среды поможет возродить общество и страну, потерпевшую поражение в Первой мировой войне.  

Программа обучения начиналась с полугодового подготовительного курса (Vorkurs), где студентов учили основам: работать с формой, композицией и цветом, различными инструментами и материалами. Только после этого они выбирали основную специализацию.
Художник Пауль Клее в его студии, в школе Баухаус в Веймаре. 1924 год
Culture Club / Getty Images

Мастерская камнереза в Баухаусе, 1923 год
Bridgeman Images / Vida Press



Немецкий профессор Герд Фляйшман, автор исследований о Баухаусе, говорит:
[На подготовительном курсе] сту­ден­ты долж­ны бы­ли вы­бро­сить из го­ло­вы все, что они зна­ли об окру­жа­ю­щем их об­ще­стве и су­ще­ству­ю­щих цен­но­стях и убе­жде­ни­ях. Они долж­ны бы­ли от­кры­вать для се­бя весь мир и его про­яв­ле­ния зано­во, с ну­ля — все ма­те­ри­аль­ное, ду­хов­ное, со­ци­аль­ное. Они долж­ны бы­ли сфор­ми­ро­вать но­вый взгляд на мир. По­это­му глав­ным для сту­ден­тов бы­ло «ра­зу­чить обрат­но» на­коп­лен­ные зна­ния. Учебная программа в разные годы включала работу с керамикой, ковроткачество, работу с конвейером, обучение живописи и даже занятия танцами. Сюда, в отличие от многих других учебных заведений, принимали преподавать и учиться женщин (правда, не на все курсы
). Еще одно новшество для Германии тех лет — занятия проходили в кампусе, то есть студенты жили и учились на одной территории.
Во многом вуз проходил
тот же путь, что и советский ВХУТЕМАС — авангардная школа, которая существовала одновременно с Баухаусом и обменивалась с ним опытом и преподавателями. Но, в отличие от ВХУТЕМАСа, в Баухаусе куда интенсивнее занимались предметным дизайном: советские студенты тоже работали с текстилем, фарфором и мебелью, но результаты их труда не внедрялись в массовое производство так обширно, как у студентов из Германии.
В лучшие времена Баухаус сотрудничал с более чем тысячей промышленных фирм. Массовое производство сделало вещи школы доступными, многие разработанные тогда объекты
серийно производят до сих пор — правда, стоят они уже не слишком дешево. Самый очевидный пример — кресло «Василий» выпускника и преподавателя школы Марселя Брейера. Свое коммерческое название оно получило уже после создания — от имени Василия Кандинского, преподававшего как во ВХУТЕМАСе, так и в Баухаусе. Сегодня новый и подлинный «Василий» стоит около трех тысяч евро.
Первый директор и основатель школы Вальтер Гропиус писал, что Баухаус искал «новый метод мышления, не стиль» — некую общую идею, которая позволила бы решать самые разные задачи. Вероятно, поэтому Баухаус сумел объединить таких разных преподавателей: среди них были буддист и мистик Иоганнес Иттен, который, помимо прочего, преподавал цветовую теорию и духовные практики, создатель «Триадического балета»
Оскар Шлеммер, художники-экспрессионисты Пауль Клее и Василий Кандинский.
Плакат выставки Баухауса в Веймаре 1923 года. Автор — Юст Шмидт
Apic / Getty Images

Плакат для ревю «Great bridge», 1926 год. Находится в коллекции Музея Баухауса в Веймаре
Fine Art Images / Heritage Images / Getty Images

Графика Оскара Шлеммера, 1923 год
Fine Art Images / Heritage Images / Getty Images



Исповедовавший демократические принципы Гропиус в 1928 году уступил пост директора убежденному коммунисту, архитектору Ханнесу Майеру; а всего через два года на его место пришел подчеркнуто аполитичный Людвиг Мис ван дер Роэ. Хотя все три директора Баухауса были архитекторами, архитектуру в школе начали преподавать далеко не сразу — в 1927-м, когда первые потоки студентов уже выпустились.
Архитектурное наследие, связанное со школой напрямую, в Германии не слишком многочисленное: 14 лет, которые Баухаус существовал, — для архитектуры очень короткий срок. Помимо кампуса школы и некоторых других построек в городе Дессау, сохранилась, например, профсоюзная школа в Бернау
, пригороде Берлина. 

В 1925 году школа покинула Веймар под давлением властей, после чего по той же причине переезжала еще дважды: сначала в Дессау, где она работала с 1925-го по 1932-й, а затем в Берлин (с 1932 по 1933 год).
Для Веймара, где составили конституцию первой Германской республики, вуз был слишком левым и свободолюбивым. Жена Кандинского Нина в мемуарах «Кандинский и я» вспоминала, что местных детей пугали фразой «Не будешь слушаться — отправлю тебя в Баухаус!» С укреплением правых настроений школа покинула город. 
В менее консервативный Дессау Баухаус переехал ровно сто лет назад — в 1925 году. За право принять школу также конкурировали Франкфурт-на-Майне, Магдебург и Дармштадт — вуз уже тогда был очень популярным, поскольку Гропиус с самого начала заботился о пиаре: институт проводил знаменитые вечеринки, выпускал книги, журналы и фильмы. Но лучшие условия Гропиусу предложили именно в Дессау: госфинансирование, участок земли и средства на строительство здания на улице Мауэрштрассе, 36. К тому же в переезде школы были заинтересованы не только политики, но и местные промышленники — тогда, как объясняет экс-директор Фонда Баухауса Клавдия Перрен, это место для Германии было «чем-то вроде Кремниевой долины».
Вальтер Гропиус перед домом, который он спроектировал в 1927 году
ullstein bild / Getty Images
Бюро, которым Гропиус управлял одновременно со школой, создало на Мауэрштрассе асимметричный комплекс с огромным навесным фасадом из стекла. Это один из первых объектов XX века, в котором в полной мере воплощены основные принципы модернистской архитектуры: свободная планировка помещений и фасада, ленточные окна, плоская кровля с террасой, которую студенты использовали для отдыха и гимнастики, а также цветовое кодирование
в интерьере. Основным материалом здания стал армированный железобетон, который тогда только начинали использовать в строительстве. 
Здание школы Баухаус в Дессау, около 1932 года
ullstein bild / Getty Images
Как и другие ранние модернистские объекты, проект школы напрямую вдохновлен машинной эстетикой: перила балконов напоминают корабельные, а планировка подчинена принципу «форма следует функции». Каждый корпус построен под определенный вид занятий, например, самая высокая часть со сплошным остеклением отведена под мастерские. Помимо учебных помещений, в здании были бани, прачечная и столовая, которая одновременно служила актовым залом, и 28 квартир для студентов
.
Школа Баухаус в 1984 году
Rebentisch / ullstein bild / Getty Images
На цокольном этаже располагался пе­чат­ный и на­бор­ный цех, ко­то­рым ру­ко­во­дил Гер­берт Бай­ер
, а также рекламная мастерская под его же началом. Именно Байер разработал шрифт «universal», которым набрано многое из продукции школы.
Он был полностью противоположен немецкому готическому шрифту — курренту Fraktur. Байеровский шрифт без засечек и заглавных букв, по мысли студентов и преподавателей, должен был «экономить время»: «Непоследовательно писать иначе, чем говорить. Мы не произносим заглавных звуков, поэтому мы их и не пишем». 

Bauhaus Masters Houses
Bauhaus Movement
Одновременно со зданием Гропиус спроектировал в соседнем квартале семь односемейных домов: отдельный для себя и шесть вилл для преподавателей («мастеров», как их называли в Баухауcе). С помощью этих небольших объектов Гропиус и его жена Изе продвигали идеи модернистского жилья: водили туда экскурсии и в 1926 году выпустили о зданиях фильм «Wie wohnen wir gesund und wirtschaftlich» («Как жить здоровой и эффективной жизнью»). Сегодня от главного здания школы к этим домам ведет улица, названная в честь Гропиуса — Гропиусаллее.  

В Дессау Баухаусу удалось продержаться почти семь лет. На местных выборах в 1931 году победили национал-социалисты, которые видели в Баухауcе «один из самых заметных очагов еврейско-марксистского „искусства“» (наряду с атональной музыкой и экспрессионистской живописью), угрожающий самой Германии — и призвали отменить субсидии для школы и снести ее. Осенью 1932-го школу в Дессау закрыли по решению властей. Штурмовой отряд (СА) обыскал главное здание; мебель, документы и книги из библиотеки сожгли во дворе.
Последний свой семестр Баухаус провел уже в Берлине — в здании бывшей телефонной фабрики в районе Штеглиц. Но прокуратура Дессау продолжала преследовать школу
. 11 апреля 1933-го школу в Штеглице опечатали сотрудники гестапо, которые якобы обнаружили там «подрывные» печатные материалы «большевистской ячейки». После трех месяцев попыток договориться с нацистами, школу решили закрыть. Студенты узнали об этом из извещений, направленных в августе 1933-го. По официальной версии, Баухаус прекратил работу «в связи с тяжелой экономической ситуацией». 
Из более чем 1250 студентов лишь 569 остались в нацистской Германии. 188 человек вступили в НСДАП, 15 из них записались в СА, 14 — в СС. Некоторые погибли во Второй мировой войне — на фронте или в лагерях. Остальные разъехались по миру и внедрили принципы Баухауса уже в других странах.

Баухаус в изгнании Подробнее
Вальтер Гропиус, основатель школы, эмигрировал сначала в Англию, а затем в США. Он стал профессором в Гарварде.
Последний директор школы, Людвиг Мис ван дер Роэ, переехал в Чикаго. Оба архитектора создали в Америке многие известные проекты — например, Мис ван дер Роэ спроектировал небоскребы Сигрем-Билдинг Нью-Йорке и Лейк-Шор-Драйв в Чикаго, которые повлияли
на высотное строительство по всему миру. 
В Чикаго также перебрался один из ведущих преподавателей, венгерский фотограф Ласло Мохой-Надь — он основал чикагский Новый Баухаус, теперь известный как Институт дизайна при знаменитом Иллинойском технологическом институте (IIT). 
Ханнес Майер, который руководил школой между Гропиусом и Мисом, уехал сначала в СССР вместе с 12 студентами. Там он едва избежал репрессий
, а затем отправился в Мексику, после чего — в Швейцарию. 
Часть бывших студентов отправилась в Палестину, где начала застраивать Тель-Авив — так впоследствии появился Белый город
, памятник архитектуры ЮНЕСКО.
После войны некоторые эмигранты остались за границей. Другие вернулись в разделенную Германию — так в 1950-е в западной части страны появилась, например, Ульмская школа дизайна
, которой руководил выпускник Баухауса, швейцарец Макс Билл. 
И Гропиус, и Мис ван дер Роэ проектировали в послевоенном Берлине: первый — здание Баухаус-архива и многоквартирные жилые дома, второй — Новую Национальную галерею.


В годы Третьего Рейха Баухаус считался стилем, который «пытается стереть германские традиции» — «не-немецким» и «дегенеративным». На выставке «Дегенеративного искусства»
1937 года показали много работ художников школы, включая Лионеля Фейнингера, Пауля Клее и Василия Кандинского. Людям, связанным со школой, было трудно работать по специальности — дизайнерам и архитекторам нужно было вступить в Имперскую палату культуры
(«Reichskulturkammer»), а нежелательным лицам отказывали в этом членстве. Фактически это означало запрет на работу.
Но, как показывают выставки и критические исследования XXI века, закрытие школы не означало полного краха ее идей.
Кураторы выставки Bauhaus and National Socialism — в 2024 году она проходила одновременно в трех музеях Веймара — считают, что отношения модернистов и национал-социалистов были сложнее: с точки зрения авторов выставки, последние не отрицали современность, но хотели приспособить ее под свои нужды. 
Косвенное свидетельство тому — фотографии Гитлера, сидящего в кресле из трубчатой стали (эстетика и метод производства явно перекликаются с баухаусовскими). Знаменитая книга «Строительное проектирование», написанная немецким архитектором Эрнстом Нойфертом
и изданная на десятках языков, впервые вышла в печати в Германии в 1936 году. И хотя теория, которую описывал Нойферт, восходила к принципам Баухауса, национал-социалисты считали ее своим достижением. 
Некоторые выпускники и преподаватели работали на нацистов напрямую: в частности, бывший студент Баухауса Макс Тельман создал обложку «Europa arbeitet in Deutschland» — одной из самых циничных пропагандистских брошюр о принудительном труде в Германии. Ворота концлагеря Бухенвальда с надписью Jedem das Seine («Каждому свое») создал Франц Эрлих — он сам сидел в лагере, а после освобождения стал главным проектировщиком строительного бюро при нем.
30-летний выпускник Фриц Эртль проектировал здания для Аушвица. Герберт Байер — тот самый, придумавший шрифт Баухауса «universal» — рисовал арийского «сверхчеловека» для пропагандистских плакатов, оправдывающих евгенику. Выпускница Баухауса Ильзе Фелинг считалась «дегенеративным» скульптором, но одновременно с этим делала успешную карьеру художника по костюмам для крупных немецких кинокомпаний. 
Бывшие директора школы, Мис ван дер Роэ и Гропиус, покинули Германию не сразу после прихода к власти нацистов. В 1933 году они серьезно конкурировали за крупный заказ — здание Рейхсбанка. Конкурс объявили сразу после прихода Гитлера к власти. Жюри признало лучшим проект Миса ван дер Роэ, но по воле Гитлера проект поручили директору по строительству Рейхсбанка Генриху Вольфу. Ни Мис, ни Гропиус заказов больше не получали. 

Несмотря на угрозы нацистов, школу в Дессау все же не снесли, но в 1930-е на фасаде установили баннер со свастикой, а само здание перепрофилировали: среди прочего здесь учились женщины и партийные функционеры НСДАП. В последние дни Второй мировой войны здание серьезно пострадало — самая невероятная часть фасада, пронзающее все этажи навесное остекление, уничтожили бомбардировки 7 мая 1945 года. 
Бывшее Здание Баухауса в 1935 году
Bauhaus-Archiv
Тогда же разрушили дома Гропиуса и Ласло-Мохой Надя. После войны на их месте построили обычное односемейное жилье.
Саму школу и ее главное здание пытались восстановить сразу после окончания войны, но попытки закончились ничем — Восточная Германия поначалу
осуждала наследие школы как «вершину империалистического космополитизма, упадка и распада». В бывшем вузе разместили строительные мастерские, спортзал и учебную часть для каменщиков и плотников. 
Прогрессивность Баухауса ГДР приняла позже, уже после смерти Сталина, когда вернулась к модернистской архитектуре. В 1976-м здание в Дессау наконец отреставрировали. Еще одна капитальная реставрация произошла в начале 2000-х, вскоре после того, как ЮНЕСКО включило здания Баухауса в Дессау и Веймаре в список Всемирного наследия. В 2017-м в список добавили и школу в Бернау: сейчас ее фасад вновь реставрируют, о чем рассказывает выставка в одной из бывших мастерских.  
Здание профсоюзной школы в Бернау. Это был один из архитектурных проектов Баухауса, автором которого был директор школы Ханнес Майер. 11 февраля 2022 года
Annette Riedl / dpa / Getty Images
Один из залов школы в Бернау
Annette Riedl / dpa / Getty Images

Дом для преподавателей школы в Бернау
Annette Riedl / dpa / Getty Images



К 2014 году восстановили и виллы мастеров Баухауса; разрушенные дома Гропиуса и Мохой-Надя воссоздали с отсылками к оригиналам, но без буквального копирования, чтобы сохранить память о разрушениях Второй мировой. Авторы проекта, берлинское бюро Bruno Fioretti Marquez (BFM) назвало это «размытой архитектурой»: окна в зданиях матовые, а кое-где сохранены приметы, напоминающие о прежних владельцах: например, в экспозиции есть выключатель семьи Кессель, которая жила в доме с 1973 по 2011 годы. 

Накануне столетнего юбилея школы в Дессау в 2025 году партия «Альтернатива для Германии» в парламенте земли Саксония-Анхальт раскритиковала направление ровно за то же, за что нацисты отменяли его в 1930-х: депутатам не понравилась «универсальная эстетика» стиля и его идеология, «явно близкая к коммунистической». 
Представитель партии Ханс-Томас Тильшнайдер заявил, что Баухаус совершил «сокрушительно уродливые архитектурные грехи», имея в виду спальные районы с панельными многоэтажками под названием Plattenbau, которые появились по всей Германии
после войны. Методы строительства
этих домов действительно разработаны при участии Баухауса, но сами панельные здания как явление появились уже после закрытия школы — и их архитекторы лишь частично опирались на принципы Баухауса. В 1920-е этим занимался Людвиг Хильберзаймер, а после войны, например, выпускник школы Рихард Паулик в ГДР.
Пара в панельном районе в Галле, в 1967 году
gardi / ullstein bild / Getty Images
Панельное здание с лозунгом «Социализм победит» в Дрездене. 1973 год
Probst / ullstein bild / Getty Images
Жилые панельные высотки в берлинском районе Марцан. 1 апреля 2010 года
Andreas Rentz / Getty Images
По мнению Тильшнайдера, эти дома олицетворяют «ужас» и «жизнь в микроскопическом пространстве, полном запретов и ограничений», а архитекторы, которые их создали, «отрицали связь человека с землей и его культурными корнями». 
Остальные партии парламента отвергли предложение АдГ пересмотреть наследние школы. Катрин Шрайтер, старший преподаватель немецкого языка и истории при Королевском колледже Лондона пишет, что правый политик использует «стратегию дешевых побед за счет беспокойства электората о культурной и национальной идентичности Германии». В будущем эти нападки, по мнению политолога Наташи Штробль, вряд ли найдут отклик у немецкой общественности, поскольку «архитектура Баухауса уже никого не шокирует».
Барбара Штайнер, директор Фонда Баухауса в Дессау, заявила, что не возражает против «критического анализа» движения, но назвала заявления АдГ «абсурдными», поскольку партия полностью отрицает позитивный вклад школы: «После войны люди переехали в [эти здания], потому что там была горячая вода, балкон и не было протечек в потолке», — сказала она. 
По словам Штайнер, фонд вел «конструктивный» диалог с местными представителями партии и намерен продолжить его. «Но это не последний наш разговор», — предположила она.