Умер Слай Стоун — создатель группы Sly and the Family Stone, повлиявшей на историю поп-музыки и хип-хопа: от Принса до Тупака, от Стиви Уандера до Мадонны. Ему было 82 года. Его группа, появившаяся в 1966 году, сочетала фанк, соул, рок и психоделику и стала символом своего времени. В середине 1970-х она прекратила существование, а сам Стоун стал употреблять наркотики, что в конечном счете разрушило его карьеру. По просьбе «Медузы» музыкальный критик Лев Ганкин рассказывает о том, что Слай Стоун дал всему музыкальному миру.

Когда Слай Стоун вывел на сцену «Вудстока» свой разноликий оркестр, на часах было полчетвертого утра. Поздний час в сочетании с изобилием веществ сделал свое дело: из сотен тысяч зрителей подавляющее большинство пребывало в отключке. Джон Фогерти во главе группы Creedence Clearwater Revival выступал за пару часов до Стоуна — и уже жаловался на полное отсутствие энергетического обмена с осоловевшей публикой. Все шло к тому, что сет группы Sly & the Family Stone окончится провалом — вместо этого через полчаса десятки тысяч людей рвали глотки вслед за фронтменом: «Hi-i-i-i-igher! I wanna take you hi-i-i-i-igher!» Выше, еще выше, еще и еще — кажется, никто не озвучил позитивную программу эпохи лучше, чем Стоун со своими друзьями и подругами. 
Вся дискография Sly & the Family Stone в 1960-е — один бесконечный праздник. Осознанно собрав вокруг себя мультирасовый состав (белый барабанщик Грегг Эррико — и басист-афроамериканец Ларри Грэм; белый саксофонист Джерри Мартини — и темнокожая исполнительница на трубе Синтия Робинсон), урожденный Сильвестр Стюарт дебютировал в 1967-м альбомом, озаглавленным сколь дерзко, столь и правдиво: «A Whole New Thing» («Совершенно новое»). В нем — и в последующих пластинках группы — как будто оказались помножены друг на друга несколько разных видов энергии: потенциальная энергия зарождающегося фанка, кинетическая энергия гитарной рок-музыки, а также мощная электрическая энергия психоделии; все вместе не могло не привести к взрыву. 

Turn Me Loose
Sly and the Family Stone — Topic
«Turn Me Loose!» — голосил Стоун в одноименной песне с «A Whole New Thing», и его команда в самом деле была максимально хороша в те моменты, когда срывалась с поводка, переставала себя в чем-либо ограничивать.
Лучшие образцы творчества Sly & the Family Stone представляли собой захватывающую мешанину из всего что попадется артистам под руку: грязных гитарных риффов, звонких партий духовых, неотразимого басового грува (Ларри Грэм стал пионером техники слэпа
) и столь же неотразимого вокального многоголосия, настоянного в равной степени на ду-уопе
и церковном антифонном пении
. Из современников и соотечественников Стоуна разве что Фрэнк Заппа был способен на схожую эклектику, но у него она становилась результатом расчетливого эксперимента, а у Слая складывалась, судя по всему, спонтанно, от переизбытка противоречивых, но одинаково сильных творческих импульсов. 
Вопреки репутации ранних Sly & the Family Stone их музыка не была полностью безоблачна — в конце концов, первой же композицией с первого альбома ансамбля оказалась «Underdog», песня о том, как афроамериканцам приходится предпринимать вдвое больше усилий, чем белым, чтобы получить справедливое вознаграждение. Однако стартовала она с эксцентричной цитаты из детской песенки «Братец Жак» (первое — но не последнее появление подобного репертуара в дискографии Sly & the Family Stone: в «Plastic Jim» вошел фрагмент хрестоматийного сочинения «У Мэри был барашек», а в «Everyday People» слух безошибочно узнает мелодию знакомой с детства дразнилки, известной как «na na na na boo boo»).
Это несколько сбивало активистский пафос, который и вообще, по ощущению, вызывал у Стоуна определенный дискомфорт: в отличие от многих других темнокожих музыкантов — от Нины Симон до, скажем, Гила Скотта-Херона
 — он неуютно чувствовал себя в роли воинствующего борца за справедливость. 

Everyday People
SlyATFamilyStoneVEVO
Это, однако, не означало, что творчество Sly & the Family Stone находилось «вне политики». Сама установка на смешанный состав — как в расовом, так и в гендерном отношении — уже являла собой ярко-выраженную политическую позицию, которая еще убедительнее раскрывалась в текстах песен.
«Не ненавидьте черных и не ненавидьте белых, — призывал Стоун в композиции „Are You Ready“, — а если вас укусили, ненавидьте сам укус». То есть — реагируйте на действие, а не на того, кто его осуществляет; воздавайте каждому по делам его. «Donʼt Call Me Nigger, Whitey!», — гласил заголовок песни с ключевого для Sly & the Family Stone альбома «Stand!» (1969), но внутри тот же призыв звучал и в зеркальном отражении: «Donʼt call me whitey, nigger». «Everyday People», пробивной хит с той же пластинки, популяризировал в широких массах выражение «different strokes for different folks», означающее, грубо говоря, что все люди разные, в каждой избушке свои погремушки, и совершенно не обязательно ссориться на тему того, чьи лучше гремят. 

Donʼt Call Me Nigger, Whitey
Sly and the Family Stone — Topic
Этот толерантный посыл снискал Стоуну симпатии сразу нескольких разных сообществ: к его инновационным записям прислушивались и на лейбле Motown — то есть в бастионе афроамериканского ритм-энд-блюза, — и в преимущественно белой контркультурной среде Сан-Франциско, из которой вылупилось шестидесятническое фестивальное движение. С инклюзивными устремлениями последнего философия Sly & the Family Stone сочеталась лучше всего — поэтому триумф на Вудстоке, при всей его ситуативной неожиданности, выглядел вполне логично. Другое дело, что это мероприятие, как известно, подытожило 1960-е годы не только хронологически, но и ментально. Вудсток стал одновременно кульминацией и финалом контркультурной утопии — и примерно тогда же затрещала по швам и персональная утопия Слая Стоуна. 
Если бы дискография Sly & the Family Stone завершилась в 1969-м альбомом «Stand!», группа все равно по праву вошла бы в золотой фонд популярной музыки своей эпохи. Но главной инвестицией Стоуна в вечность, по распространенному мнению, оказалась следующая пластинка — «Thereʼs a Riot GoinʼOn» (1971).
Музыкант работал над ней два года — лейблу «Island» даже пришлось временно лишить его денежного довольствия, чтобы вынудить поторопиться. Кроме того, пиарщики фирмы, подогревая интерес к долгожданной новинке, придумали для публики слоган «Two years is a short time to wait» (по смыслу — что-то вроде «два года можно и потерпеть»). Из сегодняшнего дня в этой формулировке слышится некий газлайтинг — слушатели вообще-то и сами могут решить, сколько готовы ждать. Но, честно говоря, ее авторы были правы — имело смысл дать музыканту поработать; вот только результат этой работы оказался абсолютно неожиданным. 
Группа Sly & The Family Stone. По часовой стрелке, начиная с верхней части: Ларри Грэм, Фредди Стоун, Грегг Эрикко, Слай Стоун (впереди), Роуз Стоун, Синтия Робинсон и Джерри Мартини. 1969 год
Gilles Petard / Redferns / Getty Images
Название «Thereʼs a Riot Goin' On» хорошо рифмуется с другой яркой афроамериканской новинкой 1971-го: альбомом «Whatʼs Going On?» Марвина Гэя. Фактически оно звучит как ответ на заданный Гэем парой месяцев ранее вопрос: что происходит? Бунт, мятеж! Некоторые фестивальные концерты Sly & the Family Stone начала 1970-х действительно оказались омрачены беспорядками, и обложка пластинки со стилизованным изображением американского флага — в отличие от предыдущих альбомов, на которых неизменно размещались групповые фотографии, — как будто обещала порцию кусачей социальной критики.
Однако при попытке конкретизировать, о каком бунте говорит Слай Стоун, нас практически неизбежно ждет неудача: его вокал в «Thereʼs a Riot Goin» On« не отличается членораздельностью. Запершись в снятом специально для работы над альбомом лос-анджелесском особняке и плотно подсев чуть ли не на все известные науке наркотические средства (даже на гастроли он взял за правило возить с собой килограммы веществ — в не вызывающем подозрений кейсе для скрипки), музыкант перепридумал музыку своей группы в духе своеобразного отшельнического, седативного фанка, напрочь лишенного бодрого оптимизма предыдущих работ. 
В „Thereʼs a Riot Goin' On“ все еще есть грув — но преимущественно заторможенный, дремотный, выморочный: как в изнурительном блюзе „Just a Like Baby“ или в „Family Affair“, непредвиденно превратившейся в суперхит (выпуск этой песни на сингле произошел по инициативе лейбла). На его фоне вокал живет собственной жизнью: поэтические строчки организованы в своем ритме, не всегда совпадающем с рисунком баса и барабанов, голос Слая то срывается на фальцет, то, наоборот, опускается в почти карикатурный сверхнизкий регистр (и даже переходит на йодли в „Spaced Cowboy“, уникальном образце „кантри-фанка“), часть текста, судя по всему, сымпровизирована на ходу.
В некоторых композициях основу ритмического каркаса задает драм-машина — Стоун стал одним из первых, кто широко использовал это приспособление в поп-контексте, однако произошло это в том числе не от хорошей жизни: в период работы над альбомом группу покинул барабанщик Грегг Эррико. В унисон распаду хиппи-коммун 1960-х неумолимо стала разрушаться и некогда дружная „семейка Стоун“, тем более что главный герой теперь записывал многие инструментальные партии сам — а потом проводил долгие, скрашенные стимуляторами дни и ночи, разрезая и склеивая пленки. 

Family Affair
SlyATFamilyStoneVEVO
Об эволюции Слая Стоуна в этот период лучше всего рассказывает история с закрывавшей пластинку композицией „Thank You for Talkin“ to Me, Africa». В ней повторно утилизировался фанковый рифф из вышедшей парой лет ранее на сингле песни «Thank You (Falletinme Be Mice Elf Agin)» — но здесь он оказался в несколько раз замедлен и, таким образом, напрочь лишен позитивной энергии и строевой выправки первоначального трека. Версия в «Thereʼs a Riot Goin» On« растянулась до семи с лишним минут — а могла бы, надо думать, длиться бесконечно или по крайней мере до наступления наркотического отходняка; звукорежиссер просто увел песню на фейд-аут, когда место на пластинке стало заканчиваться. 
То есть Слай Стоун всего за несколько лет ярко воспроизвел оба главных типа поп-музыкального лидерства: pater familias, собирающий вокруг себя талантливую компанию единомышленников, — и затворник-демиург, кропотливо „работающий с документами“ в уединении звукозаписывающей студии. 
К сожалению, спустя несколько лет после „Thereʼs a Riot Goin“ On» он примерил на себя и третью роль, которая стала для него последней — безнадежного джанки, растерявшего не только друзей и коллег, но и уникальный талант. В 1970-е Sly & the Family Stone выпустили еще один блестящий альбом («Fresh», 1973) и один неровный, но любопытный («Small Talk», 1974) — вслед за этим Стоун окончательно переехал на ПМЖ в собственный воображаемый мир.
Все попытки камбэков — записи с отчаянно выдающими желаемое за действительное заголовками типа «Heard Ya Missed Me, Well Iʼm Back» («Слышал, вы скучали по мне. Что ж, я вернулся») и «Back on the Right Track» («Обратно на путь истинный») — окончились полными провалами. За несколько лет до смерти музыканта по новостным лентам прошла информация о том, что Слай якобы живет бездомным в Калифорнии, ночует в фургоне, а мыться ходит к обитающей по соседству сердобольной пожилой паре. 

Heard Ya Missed Me, Well Iʼm Back
Sly and the Family Stone — Topic
При этом вибрации большого энергетического взрыва Sly & the Family Stone продолжали отзываться в самых разных контекстах и реальностях. Самый очевидный духовный наследник Стоуна — это, разумеется, Принс: носитель в равной степени «черной» и «белой» музыкальной идентичности, мультиинструменталист и человек Возрождения, артист, видевший музыку одновременно как пространство сугубо индивидуального выражения — и не сравнимого ни с чем коллективного переживания.
Но значение Стоуна для афроамериканской музыки никоим образом не исчерпывается этим примером. Уже в 1970-е он изменил траекторию развития фанка (Стиви Уандер точно списал у Sly & the Family Stone пару конспектов) и даже джаза: Херби Хэнкок посвятил ему выдающийся десятиминутный инструментал на революционном фьюжн-альбоме «Headhunters». «Слай Стоун сделал фанк новой поп-музыкой», — говорил Джордж Клинтон, а пионер хип-хопа Африка Бамбаатаа распорядился включить песню «Stand!» на своих похоронах. 
Плейлист рэп-песен, использовавших семплы музыки Sly & the Family Stone, выглядит как каталог самых звездных имен: Public Enemy и Айс Кьюб, Beastie Boys и 2Pac, De La Soul и A Tribe Called Quest, Cypress Hill и Мисси Эллиотт, все-все-все — вплоть до Кендрика Ламара. Но одновременно находками Стоуна вовсю пользовались и белые музыканты: Бек семплировал песню «Life» в нашумевшем альбоме «Odelay», Red Hot Chili Peppers записали кавер-версию «If You Want Me To Stay», лучшей песни с альбома «Fresh», а Мадонна соединила «Everybody Is a Star», неальбомный трек Sly & the Family Stone, с собственной песней «Everybody» в туре в поддержку альбома «Erotica». В 2018 году популярная инди-группа Yo La Tengo выпустила альбом, который назывался «Thereʼs a Riot Going On». 

If You Want Me To Stay (Remastered)
Red Hot Chili Peppers — Topic
Рассказывая историю античного Икара, обычно фокусируются на ее печальном финале — на падении и гибели героя, которого на знаменитой картине Питера Брейгеля-старшего даже не рассмотреть без увеличительного стекла. Но в ней есть и первая, не менее важная часть: о мечте и о взлете. Слай Стоун пережил творческую смерть задолго до физической, около полувека назад — но перед этим он взлетел туда, куда и не помышляли добраться многие его современники. Hi-i-i-i-igher, hi-i-i-i-igher. Взлетел — и, как и обещал, взял нас с собой.